Судьба Сахарова оказалась исключительной. Все-таки те, кого знал раньше, шли к мостику более или менее равномерно: школа, морской техникум или ДВВИМУ - диплом, постепенно «растущий» до заветного рубежа «капитана дальнего плавания». У Виктора Сахарова все было куда запутаннее, сложнее. Жизненная дорога так виляла, что порой казалось, парень и думать забывал о море. Родился он в Харькове в семье приказчика скобяной лавки. Именно эта должность стала причиной тому, что в 37-м году отца упрятали в лагерь. В это время сын его Витя, студент судомеханического факультета Владивостокского техникума водных видов транспорта, был, естественно, изгнан как отпрыск «врага народа».
Куда податься молодому, если нельзя стать моряком? Выручил бокс. В эти годы Сахаров как раз занимался в боксерской секции. То ли мать-природа наделила его особой реакцией и резкостью удара, то ли угнетенное положение сына «врага» заставляло на ринге быть точным и, несмотря ни на что, стремиться к победе, и он побеждал. Каждый бой заканчивался поднятием его сокрушающей правой.
Из 49 проведенных поединков лишь один он проиграл по очкам, зато остальные выигрывал с явным преимуществом. 23 закончил чистым нокаутом. Имя боксера Сахарова заставляло предельно подобраться любого из противников, но это мало помогало. Виктор становится абсолютным чемпионом Дальнего Востока и Сибири, поступает в Ленинградский институт физкультуры имени Лесгафта и... мечтает о море.
Когда возвращается после занятий в общежитие, перебирает в памяти всю свою жизнь. Что ж такого плохого сделал он стране, не желающей пустить его туда, где его сердце? А ведь за страну он дрался и на ринге - более 20 боев, и все победные! Однажды встретился в поединке с американцем-тяжеловесом, у которого за плечами более 100 побед на профессиональном ринге. Чернокожий американец снисходительно пожал ему перчатки, глянул с высоты шестифутового роста:
- Ду нот эфрейд, бой.
- Би стаут - держись! - холодно усмехнулся в ответ широкоплечий юноша с тяжелыми предплечьями длинных рук.
Так, с усмешками, начали бой, а уже во втором раунде гигант растянулся, раскинув руки чуть не на всю ширину ринга.
Сахаров возвращается во Владивосток, он - заведующий кафедрой физвоспитания Дальневосточного университета, встретил и судьбу свою, Людмилу. Кажется, что еще надо человеку?
А надо, если он рожден для большего. И он думает все о том же, о пароходе. Но нет, уже не механиком видит он себя - хватит, переболел. Он станет капитаном.
И судьба наконец-то повернулась к нему лицом. Кому-то потом в верхах, где штампуют «врагов народа», пришла в голову мысль проверить дело его отца... И все лопнуло, как грязный пузырь на поверхности лужи. И вот уже Виктор Сахаров - не сын «врага»! Бокс забыт, берег забыт - он снова в техникуме!
Ну, а дальше все пошло так, как оно должно идти у людей большой цели и большой силы воли. Он стал штурманом, капитаном дальнего плавания. Автор этих строк помнит тот декабрь 1943 года, когда в Беринговом море бушевал ураган. Мы шли на вертком, но прочном пароходике «Ола» из Петропавловска на Алеутские острова и дальше, через Датч-Харбор на Сан-Франциско. Огромные волны швыряли наше суденышко (имевшее, как я теперь понимаю, большую остойчивость, то есть сверхнужную метацентрическую высоту ваньки-встаньки). Крен в обе стороны превышал 43-45 градусов, в каютах все летало, в топках догорал последний уголек. И вот радист на обеде сообщил, что SOS дало греческое судно, затем наш «либерти» «Херсон». В тот шторм, как мне сказали, погиб и «Тымлат», на котором была и жена Сахарова Людмила…
А у Виктора Николаевича плавания были хотя и опасные - возили авиационный бензин, когда одна торпеда может поднять судно до облаков, но обошлось. Уже значительно позже, когда «Таганрог» стоял в Амурском заливе, на траверзе Первой речки, напал на него с воздуха самолет одиночка-камикадзе. Старпом Сахаров, в отсутствии капитана (был в пароходстве) дал команду «Полный ход», несмотря на то, что судно стояло на якорях. Пароход рванул вперед, выполнив сложный маневр, плотный огонь «эрликонов» достиг своей цели: самолет вспыхнул и свалился в пяти метрах от борта. Капитан парохода Кузьма Алексеевич Зайцев был награжден орденом Отечественной войны I степени, а старпом Сахаров - орденом Красной Звезды. Были удостоены наград стармех, первый помощник капитана и другие члены экипажа.
...Но главная награда еще ждала его впереди. И получил он звание Героя Социалистического Труда не за бои и схватки, а за блестяще проведенные ледовые операции в Арктике. 12 рейсов сделал он в пятидесятые годы в Арктику, доставлял грузы, казалось, в недоступные места. Поражали всех, даже видавший виды экипаж, решения капитана. Однажды зашли в бухту - выгружать невозможно, кругом лед. И тогда он принял решение - направить судно на берег и там, на мели, разгрузиться. А сколько рационализаторских предложений внедрил экипаж, стремясь укоротить сроки разгрузки, сохранить судно, ускорить ремонтные работы!
И вот, наконец, замечательный почин, «Березиналес», принесший пароходству серьезные прибыли. После Сахарова большие загрузки стали нормой для «Электростали» и других судов, кстати, перекрывших и рекорды теплохода «Березиналес». Но первым был его экипаж...
Николай Филипецкий, ветеран Приморского бокса
Судьба Сахарова оказалась исключительной. Все-таки те, кого знал раньше, шли к мостику более или менее равномерно: школа, морской техникум или ДВВИМУ - диплом, постепенно «растущий» до заветного рубежа «капитана дальнего плавания». У Виктора Сахарова все было куда запутаннее, сложнее. Жизненная дорога так виляла, что порой казалось, парень и думать забывал о море. Родился он в Харькове в семье приказчика скобяной лавки. Именно эта должность стала причиной тому, что в 37-м году отца упрятали в лагерь. В это время сын его Витя, студент судомеханического факультета Владивостокского техникума водных видов транспорта, был, естественно, изгнан как отпрыск «врага народа». 
